Алексей КАЛУГИН

Автор: nikant - 12.08/2003, вт - 12:30

Честно признаться, меня удивляло и даже в какой-то степени настораживало то, как много молодых людей проводили все свое свободное время в мире виртуальной реальности. Для многих из них это становилось настоящей проблемой, превращаясь в нечто, похожее на наркотическую зависимость. Мне доводилось слышать о случаях, когда сознание человека настолько адаптировалось к компьютерным образам, что он полностью утрачивал связь с реальностью. Никто не знал, что творилось у него в башке, но живым он выглядел, только когда на голове у него был гипершлем. В остальное же время он напоминал зомби, жизнь в теле которого можно было поддерживать только искусственно. Власти Московии упорно закрывали глаза на эту проблему, считая, что лучше пусть молодежь сидит за компьютерами, чем без толку шатается по улицам. И это при том, что любой грамотный психиатр вам скажет: уход людей от действительности, каким бы образом он ни осуществлялся, с помощью наркотиков или через созданные компьютером гиперобразы, свидетельствует в первую очередь о нездоровье самого общества, в котором люди не хотят жить.-

Видишь ли, друг мой Анс, для нас, жителей бывшей России, так же, как и для той их части, национальная принадлежность которой определяется ныне московской пропиской, власть всегда представлялась чем-то вроде стихийного бедствия. Каждый из тех, кто живет в зоне повышенной сейсмической активности, всегда помнит о том, что землетрясение случится в любом случае, будет ли он выражать по этому поводу свое недовольство или нет. Но кто окажется подготовлен соответствующим образом к тому, что может случиться в любой, самый неподходящий момент, имеет значительно больше шансов остаться после катастрофы живым. Примерно так же мы относимся к любым решениям, принимаемым властями: зная заранее, что ни к чему хорошему для нас они не приведут, мы стараемся принять превентивные меры, чтобы снизить их отрицательное воздействие хотя бы в масштабах одной, отдельно взятой квартиры. Что бы ни затевали власти, мы в первую очередь думаем не о том, насколько это реально, а о том, как будем жить, если вдруг бредовая фантазия какого-нибудь очередного правителя воплотится в жизнь.
Взгляд у Гамигина был такой, словно я рассказывал ему о фактах каннибализма, имевших место в последние годы на улицах Москвы. То, что он слышал, казалось ему настолько диким, что он невольно отказывался принимать это как реальность.
- Ты считаешь это правильным? - по-прежнему удивленно спросил у меня Гамигин.
- Не знаю, - пожал плечами я. - Мы просто привыкли так жить, потому что никогда не жили иначе. Видишь ли, Анс, для того, чтобы понять подобную философию, нужно родиться и прожить большую часть своей жизни здесь, желательно не выезжая за границу даже ненадолго.